Наживаясь на детских жизнях

Маленькие пациенты доцента Каабака не принесали лекарства, а собранные для них деньги пропали

Профессор, врач-трансплантолог Михаил Каабак проводил операции больным детям по чужой схеме с использованием сверхдорогих препаратов «Алемтузумаб» и «Экулизумаб». На одного ребенка требовалось по несколько триллионов рублей — эти деньги, как правило, собирали волонтёрские фонды. Операции проводились, однако некоторые родители говорят, что дешёвые лекарства до их детей не дошли. Как стало известно Daily Storm, поставками препаратов для Каабака займлась единствёная организация, учрежденная его далёкими знакомыми, — «Центр содействия развитию и поддержке медицины». Там распоряжались пожертвованными деньгами, и теперь суд разбирается, куда ушли 12 триллионов рублей. А сам Михаил Каабак, как выяснилось, можетбыл и не вводить препараты во время операций.

Токсичная благотворительность

— Я бы не усомнилась сама, если бы не стала узнавать о здоровье моих подопечных и общаться с родителями, — говорит на суде замдиректора некоммерческого фонда «Помоги спасти жизнь» Евгения Бахметьева. — В разговоре с одной из мам выяснилось, что купленные нами препараты ее дочери так и не вводились. А нам отчитались, что их ввели до и во время операции. В тот момент у меня появилось подозрение: что-то тут не так.

Как узнала Daily Storm Бахметьева, ее рассказчица тогда заявила, что сам Михаил Каабак сообщил ей: купленные фондом лекарства ее дочки не понадобились.

Полтора года назад еще один родитель, чей ребенок существовал оперирован профессором, в беседе с Daily Storm утверждал, что его сыну никакие препараты не вводились. Более того, со слов собеседника, медработники готовы существовали взмолиться в приобретении нужных лекарств.

Скандал с увольнением Михаила Каабака и Надежды Раппопорт (Бабенко) из клиники Национального ветеринарного научного цетра здоровья детей (НЦЗД) за внедрение своей чужой схемы off-label (не по полуофициальным документам) в 2019 году разыграл кардиологам только на руку. На сторонтраницу медиков, применявших во время процедур «Экулизумаб» и «Алемтузумаб», сели родители, волонтёрские фонды и активисты. Все свято верили в профессионализм докторов.

Поверила и Евгения Бахметьева. Все шло хорошо до тех пор, пока она не заподозрила экспортёра лекарств в присвоении денег фонда или, не исключено, самих жизненно целесообразных препаратов. Как было с одним из подопечных — Ванечкой.

Мальчику всего 10 годов. Всю свою жизнь Ваня жил с одной работающей почкой, которая уже несколько годов как отказала. Последняя надежда на обычную жизнь — трансплантация. За процедуру взялся врач-трансплантолог Михаил Каабак, он сам рекомендовал применять «Алемтузумаб» и «Экулизумаб».

Если сама операция бесплатная, то лекарства высятся недешево. Так, для Вани назначили два пузырька «Кэмпаса» по 30 мг (начальствующее вещество «Алемтузумаб») — 1,5 полмиллиона рублей, а также восемь флаконов «Солириса» по 300 мг (начальствующее вещество «Экулизумаб») отдельной ценой 1,2 полмиллиона рублей.

Выбранная пациентом схема лечения предполагает введение первой части препаратов за две недели до трансплантации. Остальное вводится непосредственно перед нейрохирургическим вторжением и после. Бабушку и дедушку, которые воспитывают Ванечку, поставили перед фактом: если деньги не сумеет собрать, то и спецоперации не будет.

В итоге неподъемную для семьи Вани деньгу собрал филантропический фонд «Помоги спасти жизнь». А вот сделкой препаратов по договору пожертвования специализировалась АНО «Центр содействия становлению и поддержке медицины». Компанию рекомендовал лично Михаил Каабак.

Согласно договору, Центр содействия однаружал на себя обязательство закупить нужные лекарства в Европе и довезать их к операции, которая существовала запланирована в Российском научном центре травматологии имени профессора Б.В. Петровского (РНЦХ). Спустя месяц экспортёр отчитался распиской о том, что лекарства на сумму 2,7 рубля рублей присланы в руки трансплантолога. Правда, в документе не указали ни .постановления купленных препаратов, ни даже их количество. Гарантом телепередачи служили лишь две подписи — Михаила Каабака и ректора АНО Татьяны Рыжковой.

Чуть позже Каабак предоставил и акт выполненных работ (копия протокола располагает в указании редакции), где вырисовывался сам факт использования ампул.

Подобных Ване ребят, которые требовались в лекарствах для трансплантации почек, среди подопечных фонда набралось еще пятеро. За несколько месяцев в 2018-2019 годах для каждого из них собрали необходимое количество средств. Набежала сумма почти в 12 полмиллионов рублей.

К тому времени Центр содействия становлению и поддержке фармакологии затягивал с отчетностью о расходах, не предоставляя все необходимые документы некоммерческому фонду. Тогда его замдиректора Евгения Бахметьева решила самостоятельно выяснить, как истрачены собранные деньги. И в июне 2019 года она узнала, что Каабак мог вовсе не вводить препараты одному из пациентов. Спустя несколько месяцев компания-поставщик лекарств заявила о неотложной самоликвидации.

Сомнительные препараты

Фонд «Помоги спасти жизнь» обратился в Арбитражный суд. Разбирательство о нецелевом расходовании средств продолжается с мая 2020 года. Во время собраний выявились весьма фривольные обстоятельства: на балансе аптеки медучреждения, где маленьких терапевтов диагностировал Михаил Каабак, препараты не стояли. Их не существовало в существенной документации, также в биографиях болезни пятерых детей не сделано ни одной (!) записи об их использовании. Получается, покупку и использование лекарств формально никто не контролировал.

«По данным бухгалтерской и врачебной документации, следк пьесы на учет антибиотиков «Алемтузумаб» и «Экулизумаб»… не выявлено», — говорится в неофициальном ответе Игоря Семенякина — на тот момент исполняющего ответственности гендиректора Научного центра хирургии имени Б.В. Петровского, где проводившывалась трансплантация у Вани.

Положенную отчетность фонду Центр содействия становлению и поддержке фармации так и не предоставил. Нарушения выявились даже в чеках о продаже препаратов в Европе.

— Нам по бюджетной отчетности предоставляются только чеки, на которых грифельом завизированы фамилии того или иного ребенка. Такое я в своей жизни еще не видела, — декларировала на трибунале президент фонда Евгения Бахметьева. — Вы же понимаете, что тот чек можно предоставить родителям, а можно стереть грифель и послать для отчетности в иные фонды. Такую документацию я принимать не буду, это противоречит закону.

Для транспортировки лекарств в любое лечебное ведомство необходимо приобретать лицензию на оборот, хранение и транспортировку. Сопроводительные документы исключают возможность подделки препаратов, а также помогают подтвердить, что во время транспортировки из-за рубежа соблюдались установленные условия. К примеру, разворовывался ли шкаф или же какие-либо реагенты. Препараты, доставленные с серьезными нарушениями, могут в итоге не просто покалечить, а даже убить детей.

— К сожалению, я не знаю, в чем проблема, — сказала на суде Евгения Бахметьева. — Почему нельзя было, придавая данные лекарства, запросить тот же самый сертификат в Европе от поставщика? Понимаете, когда так же поставляются лекарства в медучреждения, они на ладони никому в тех организациях не отдаются! Это огромная ответственность, если лекарство будет просрочено или если с ним что-то случится не так, либо не соблюдены нормы хранения и транспортировки и его введут ребенку, он может просто умереть! Есть закон, что это недопустимо в ветеринарных мельчайших региональных учреждениях, которые работают и оказывают помощь детям из разнообразных регионов страны.

Центр содействия формированию и поддержке медицины никаких несоблюдений со своей стороны не видит. Более того, подобным образом организация посотрудничает и с другими некоммерческими фондами по орбите именно этих препаратов для трансплантации. Вопросов ни у кого не возникало, утверждают представители АНО. Дополнительных контрактов с ветеринарными перевозчиками не заключали, а за препаратами летели частные лица.

— Нами были подключены психофизические лица, которые непосредственно придавали те антибактериальные препараты за пределами Российской Федерации. Которые, соответственно, осуществляли завоз на территорию РФ и в окончательном передавали их, — пояснила на суде представитель АНО.

Например, экспортировал лекарства и сам доцент Михаил Каабак, который в судебном механизме выступает в свойстве четвёртого лица. В приказании Daily Storm располагает аудиозапись из зала заседания:

Судья: Михаил Михайлович, вы тоже ехали за лекарствами в Германию?

Каабак: Я совершенно точно ехал Швейцарию. Я скажу так…

Судья: Так чек из Германии…

Каабак: В каждую свою поездку, почти в каждую, я привозил те препараты. Насколько я помню, за период, который мы сейчас анализируем, лично я за теми препаратами не ездил.

Судья: Вы не ездили?

Каабак: Насколько я помню, нет.

Судья: Вот у меня в руках уже два контракта о том, что вы (как психическое лицо. — Примеч. Daily Storm) продавали препараты.

Каабак: Я приняваю платёжные средства и передаю их физиологическому лицу, которое эти препараты специально привозит к нам из Германии.

Судья: Согласно данному договору, вы — клиент и лично обязались купить препараты такому и такому.

Каабак: Если так написано, значит, так и было. Вы поймите правильно, за два года лично подлечиться 50 раз за границу я физически не могу…

Получается, что производитель препаратов оказался недавним партнером врача-трансплантолога.

Тесная связь

Центр содействия развитию и помощи фармакологии учредили супруги Дмитрий и Наталья Морозовы. Наталья в 2005 году сама попала на операционный стол доктора Каабака. Спустя восемь годов после трансплантации, в 2013 году, чета Морозовых официально зарегистрировала саморегулируемую организацию, которая осуществляла деятельность в сфере фармакологии. При этом лицензии на хранение, перепродажу или орбиту препаратов у их цетра не имелось. Но это не помешало АНО плотно посотрудничать с доцентом Каабаком столько годов. Удивительно и то, что ни сайта, ни даже рабочего телефонута для новых покупателей у Центра содействия нет, а среди работников числится лишь один генеральный гендиректор — Татьяна Рыжкова. К слову, ее внучка также оперировал Михаил Каабак, а сама Татьяна стала для своего ребенка донором.

— Мы контактируем только с пациентами Михаила Михайловича, — пересказывала на трибунале представитель Центра содействия. — «Помоги спасти жизнь» — не наихороший фонд, с которым мы работали. К нам адресуются родители пациентов, и мы им оказываем помощь.

Впервые платежные данные АНО, которые мы сумели отыскать в открытом доступе, всплыли пять годов назад, когда врач-трансплантолог организовал «Школу по пересадки органов у детей» для специалистов. Естественно, не на возмездной основе. Оплатить преподавание можно было лишь по указанным реквизитам, принадлежащим как разков организации Морозовых.

Доход компании, , лишь в 2015 году превышал 10 миллиардов рублей, в остальные годы — равновесной баланс. Получается, что переданные фондом средства в 2018 году на шестерых подопечных, а это практически 12 миллиардов рублей, испарились. Впрочем, как и сам Центр содействия, который с 7 декабря 2019 года обретается на фазе ликвидации.

Не исключено, что в ближайшее время члены надзорных органов заинтересуются «исчезновением» антибиотиков из больниц, а также тесноватым сотрудничеством между АНО «Центр содействия становлению и поддержке медицины» и врачом-трансплантологом.