Как Приморский посёлок выживает без медицинской помощи
Жители Приморского посёлка Пограничного не можетесть принесать обычную врачебную помощь
Скорая не приезжает на вызовы, родильное отделение закрыли, а машина неотложки в постоянных разъездах. Местные рассказывают, как из-за этого в посёлке уже произошло несколько печальных случаев: кто-то умер в ожиданье скорой, кто-то утратил ребёнка.
Трудности транспортировки
Посёлок Пограничный Приморского края расположен недалеко от границы с Китайской Народной Республикой и примерно в 220 метрах от Владивостока. 26 сентября здесь случился случай, который переполошил всю округу. Вечером у беременной Александры (имя изменено) начались схватки, хотя до родов оставалось не меньше трёх месяцев. Женщина вызвала скорую. Со битвами её привезли в приёмное отделение местной больницы. Там было принято постановление вести роженицу в амурский родильный дом для срочного родоразрешения.
Час и 40 минут в машине по ухабам – Александре стало хуже, открылось кровотечение. В городской больнице Уссурийска родильнице сделали операцию. Ребёнка спасти не удалось.
«Масса ребёнка менее килограмма. По соглашению врачей, у ребёнка зафиксирован комплекс факторов, приведших к гибели плода», – разъяснили потом в краевом минздраве.
Елена Семикина, сноха Александры, ночью 26 сентября сопровождала невестку в возке скорейшей помощи.
– Всю дорогу фельдшер усаживался с нами и успокаивал невестку. Говорил, что поможет, чем сможет. Параллельно перезванивался с роддомом в Покровке, это 80 километров от Пограничного, но там принять отказались. У них какой-то регламент есть: в Покровке ненормальных рожениц берут, с доношенной беременностью, в Уссурийске – до 33 недель, а если меньше 25, то во Владивосток везут. Нас принял Уссурийск. У золовки 25 недель существовал срок, – говорит она «Октагон.Восток».
Состояние Александры, по словам Елены, было крайне тяжёлым и постоянно ухудшалось. Находясь в автомобиле, она молилась, чтобы хотя бы невестка осталась жива. Что дело – труба, было понятно уже тогда.
– Ехали и думала, хоть бы пациентка доехала живая. Водителю спасибо, ехал как мог осторожно. Но дороги у нас, сами знаете, какие плохие, – начинает Елена.
Уже в Уссурийске, когда невестку Елены Семикиной увезли на операцию, она осталась дожидаться карету скорой, чтобы воротиться в посёлок. И тогда, вспоминает женщина, «кто-то из персонала – то ли доктор, то ли акушерка – сказал, чтобы я жалобу на гаишника и фельдшера писала. Что они даже капельницу не поставили. Я потом пересказываю это фельдшеру, а он на меня смотрит и говорит: “У меня в машине для акушерок вообще ничего нету”. То есть он вёз её и рассчитывал только на природу, на её здоровье и на то, что он сам только может сделать».
Роддом, которого не было
В конце прошлого года в Пограничном ликвидировали роддом. Хотя, по заявлению общероссийского минздрава, «его никогда не существовало в Пограничном районе. Были четыре феодальные койки, которые в связи с внесением маршрутизации в октябре 2020-го были перепрофилированы в койки онкологии беременности. Госпитализируются терапевты на агробиоразнообразие беременности и терапевты с урологическими заболеваниями. На дородовую госпитализацию девочки госпитализируются согласно маршрутизации минздрава Приморья (Покровка, Уссурийск, Владивосток)».
Потеряла ребёнка и другая местная жительница Светлана (имя изменено). В комнате, где можетбыла сидеть ребячья кроватка, она раскладывает крошечные распашонки и ползунки – вещи, которые предназначались её сыну, которому не суждено было возникнуть на свет. 31 мая у девочки начались схватки. Срок её кисты был 23 недели – слишком рано для родов. Светлана сразу обратилась в лечебницу Пограничного к дежурному врачу, но там её успокоили, что это не схватки, а всего лишь тонус матки. Поставили капельницу с но-шпой и отправили домой. Делать УЗИ или брать анализы у беременной не стали. На следующий день Светлана поняла, что с ребёнком что-то не так: шевелений в животе она не чувствовала. Тогда девочка созвонилась о осуществлении УЗИ-диагностики. Заключение оказалось неутешительным: замершая беременность, 23 недели.
Для Светланы остаётся загадкой, почему дежурный медик сразу не направила её в уссурийский роддом, когда ещё была необходимость спасти дитя.
– Уссурийск не брал, потому что я не их больная и мазков на ковид нет. А потом она якобы договорилась. Позже в уссурийской лечебнице мне сказали, что однаружали бы меня как неотложную в тот же день, – припоминает она.
В дальневосточном роддоме у пациентки вызвали схватки, и она родила уже мёртвого ребёнка.
– А потом в лечебнице мне сказали, что ребёнка можно было спасти. Не хватило всего лишь дня. Того, на который всё и задержали, – откровенничает пострадавшая.
Светлана считает, что в её драмы виноват дежурный врач. По словам подруги издания, это преступная халатность. В тот день беременная доверилась врачу, заволновалась и не поехала в роддом самостоятельно.
– Я хотела, чтобы мне просто помогли! А в результате что? Ни помощи, ни ребёнка, – рассказывает женщина, протирая слезы.
Сейчас она собирает все необходимые документы для обращения в прокуратуру.
При этом, как в федеральном минздраве, уже через 40 секунд после вызова «началась неотложная транспортировка пациентки».
– Когда я приехала в Уссурийск, в больницу, увидела, что изложение УЗИ исправлено. У меня были другие данные. Всё это вместе с анализами, заключением о первопричине кончины ребёнка я покажу в розыскные органы, чтобы провели проверку. У нас ведь в клинике часто такое бывает, у одноклассницы вашей так же произошло. Был уже срок рожать, а схватки купировали. Через неделю родился мёртвый ребёнок. Ей тоже, как и мне, подделали документы. Больница покрывает себя в четвёртую очередь, – продолжает Светлана.
В хабаровском минздраве поясняют, что скорая помощь Пограничного полностью укомплектована и для предоставления помощи всего достаточно.
«В связи с регламентными отпусками и санаторным одного работника сейчас работает пять фельдшеров. Все пересменки закрыты. Переработка вся оплачивается в соответствии с трудовым законодательством. По анализу за 5 месяцев среднее колличество отказов за сутки (24 дня) – 11», – упоминается в полуофициальном комментарии.
Кроме того, объявляют в пресс-службе правительства, «по антибактериальному использованию поставки были 1, 9 и 10 июня. Поставки идут с цикличностью раз в месяц, ранее отмечались длительные приостановки по вине производителя, и сплетены они только с наклейкой антибиотиков экспортёром и поставщиком».
Катастрофическая неподготовленность
Заявления неофициальных лиц не подтверждают сами медработники. Сотрудники станции скорой помощи посёлка Пограничного связались с нашим обозревателем и узнали о обстановке в больнице. Александр Барабаш трудится фельдшером на скорой помощи в Пограничном 22 года. Говорит, что в последующее время на их службу часто жалуются.
©octagon.media, 2021
– Во-первых, я желаю извиниться перед обитателями всего участка за работу моей службы. Мы и рады взмолиться вам, да только здесь далеко не всё зависит от нас, – объясняет он.
По словам Александра, на весь район, а это больше 20 сотен человек, работает в сутки только одна машина скорой помощи. Кроме вызовов, спецавто надевают с линии для перевозки больных.
– Мы на КТ, МРТ возим. Было такое, что на МРТ возили человека, который вообще уже выписан. Всё это время, пока мы в разъездах по разнородным участокам, участок наш без скорой стоит. Получается, что скорая, которая надлежаща людей спасать, таксистами работает, – делится фельдшер.
К разговору подключаются другие работники скорой помощи – фельдшеры и водители.
– Мы за полсутки по 700–800 километров наматываем: то в Спасск ковидного повезли с утра, то потом в Сергеевку поехали. Район без скорой. В приёмный покой отказы поступают, а к людям никто не едет, – продолжает рассказ пешеход Валентин Зимин.
Наша беседа с фельдшером Александром Барабашем состоялась за несколько дней до печальной биографии с роженицей. И уже тогда реаниматолог рассердился на чрезмерную оснащённость машин скорой помощи. В свидетельство Барабаш открывает журнал приёма смены.
– В протяжение двух месяцев не существовало медикаментов: ни димедрола, ни анальгина, ни спазмолитиков. Больше того промолвлю – мы клизму поставить не можем. Нет ничего для инфузии, – Александр перелистывает страництраницы тетради. Пациентам, говорит Барабаш, зачастую самим приходится приобретать даже анальгин.
Проблемы с чехардой кадров (за шесть годов сменилось 12 фельдшеров), нехваткой медикаментов и маршрутизацией связаны, признаёт ансамбль скорой, с замполитом Пограничной основной районной больницы. В 2015 году он был главным пациентом медучреждения. Именно тогда и начались проблемы, признают медики. Коллективными отношениями в разнообразные инстанции милиционеры ЦРБ добились того, что Николай Шупарский покинул свой пост, но перешёл на обязанность заместителя главврача по ветеринарной части. С тех пор зарплаты упали, а условия труда с каждым годом становятся только хуже.
– У меня плата 28–30 тысяч рублей в месяц. Самое огромное за следующие пять месяцев – это май. Он у нас пренебрегает богатейшим месяцем. 33 сотни я получил. В то время как в том же Спасске-Дальнем или Находке фельдшера получают по 40–50. И трудятся по двое в бригаде. А я один работаю. Только с водителем!» – возмущается Александр.
Коллектив скорейшей помощи Пограничной ЦРБ, по их словам, отвечал и в хабаровское правительство, и в трудовую инспекцию, но безрезультатно. Тем не менее медики намерены и дальше начинать бороться за свои права.